В комнате повисла тишина, только тихо шипела воздушная вытяжка над столом с останками. На его лице играет странная удрученная улыбка. Интересно, что же это за люди? Как же догадаться, почему они неоднородны с будущим человечества? Надо посмотреть, с чем они связаны. Производным от этого, как выражаются в арифметике, оказался ясный отчет: во-первых, о чем-то, сделанном в прошедшем времени; во-вторых, о чем-то, что мистер Канди намеревался сделать в будущем, если бы ему не помешала болезнь. К ней подходят какието события, которых она боится и не может принять.
Змея была небольшая, с беловатой кожей, я почемуто решил, что она не ядовита. «Милостивая государыня, простите за участие, принимаемое в вас истинным, хотя смиренным другом…» «Милостивая государыня, может ли серьезная особа побеспокоить вас несколькими утешительными словами?» Путем такого рода вежливых просьб нам удалось преподнести все эти драгоценные места в такой форме, в которой их не смог заподозрить даже самый проницательный из нечестивых докторов. Ее славу отличной хозяйки еще подкрепили угощения на собраниях миссионерского общества (тетя не доверяла Кэлпурнии печь и стряпать деликатесы, которые должны были поддерживать силы слушателей во время длиннейших докладов Общества распространения христианства на Востоке); она вступила в Мейкомбский дамский клуб и стала его секретарем. Когда собирается много людей, разговор превращается в бесконечные споры. Я поступила в исправительный дом из тюрьмы. Цены на бирже за день подскочили на шестнадцать пунктов, а за неделю – на добрую сотню.
Художник сумел победить опасную тенденцию в своих произведениях, но не успел преодолеть ее в своей душе. В ней было чтото аскетическое, и это еще подчеркивалось крайней простотой ее черного шерстяного платья с крахмальным белым полотняным воротничком, гладко зачесанными волосами и монашеским украшением на шее в виде черных четок с распятием.
Я взял лучшую в его земле лошадь, никогда раньше не попадался мне лучший конь. — В самом деле? Не будет ли с моей стороны нескромным, если я спрошу — как? — Ни в коем случае. Он подтянул брюки, плюнул в воду и приветственно махнул рукой. Она мне задавала второстепенные, иногда бессмысленные вопросы. В последние столетия люди наивно считали, что развитие — это накопление знаний и опыта, что это в первую очередь интеллект. Но понемногу его вниманием завладели завитки ее густых шелковистых волос: он не мог видеть ее лица и разглядывал волосы, а она его и вовсе не видела. Мой господин в то время был неспособен заниматься подобными делами, но поручил мне поговорить с поверенным; и в конце концов позволил мне пойти.
Теперь он стал больше похож на человека. Во мне исподволь вспыхнуло чувство страха и обиды, тем более, что за день до этого поссорилась я с ним. А именно, сэр? Ответа не последовало: мистер Рочестер стоял, скрестив руки, глядя в пол.
http://paul-mcceyn.livejournal.com/
Комментариев нет:
Отправить комментарий